«У нас главный критерий – это правда»: актер Александр Фролов об интернет-феномене «Решала», бурятском кинематографе и «чернухе» в кино

В этом году ваш проект отмечает свое десятилетие. Как начиналась история «Решалы»? Что дало старт маленькому региональному проекту?

Все ребята, которые сейчас в «БайкалКино» [компания, создавшая франшизу «Решала» — прим. ЦСН], кто, собственно, все это придумал — они в конце 2000-ых играли в Высшей лиге КВН. Я младше их всех был лет на 5–10, и мне казалось, какие же классные наши местные ребята из Улан-Удэ! А когда закончился у них КВН, осталось очень много материала, который был вырезан на редактурах, и Женя Замалиев [продюсер франшизы — прим. ЦСН], наш главный человек, который придумал все это, предложил: «Давайте фильм снимем». Все эти шутки канвой собрали в один фильм, стали заниматься, снимать. Фильм назывался «Чайник» — это у нас на Родине так называют автомобиль Toyota Chaser, самая популярная машина в Бурятии, да и вообще на Дальнем Востоке. И вот там комедия про четырех ребят, которые решили купить машину, одну на четверых — собственно, их дружба проверяется этим автомобилем. Были актеры на три роли, не хватало Ботаника. Ребята вспомнили про меня и предложили прийти на пробы. Так я попал в кино.

Ну тогда мы еще не знали, что это будет кино — мы отсняли, а наш чудесный монтажер Евгений Очиров все это волшебным образом превратил во что-то более-менее смотрибельное. Женя Замалиев договорился, по-моему, с одним кинотеатром, и начался прокат в Улан-Удэ. Народу так понравился фильм, что не хватало билетов и сеансов, и потом около месяца-двух вся Бурятия его посмотрела. Мы поняли, что это интересно же, снимать кино, на этом останавливаться не стоит. Но комедия уже как-то маленько поднадоела, и Женя с ребятами придумали историю про Решалу. Женя мне говорит: «Вот есть роль беспредельщика Каши, ты как смотришь?». После Ботаника в том фильме я подумал, ну это же прикольно, совершенно разные как бы роли. И как-то так все пошло и поехало. Появился «Решала».

Насколько сложно снимать кино в регионах и, тем более, своими силами создавать целую франшизу на протяжении стольких лет? С какими трудностями вы сталкивались, и стало ли легче сейчас, когда вы снимаете уже четвертый фильм и работаете с крупными продюсерами?

Без продюсеров даже легче было снимать. Мы снимались, а потом могли сказать: ой, что-то сегодня погода хорошая, хочется на Байкал съездить, давайте через недельку продолжим? Давайте. Всё, все разъехались, кто куда, а через недельку снова встретились, поснимали. А когда работаешь с продюсерами, они говорят тебе, что и как сделать, что им не нравится, сценарий меняют. Нет, наш продюсер молодец, он нам давал полную свободу, но со временем, когда все начинает приобретать финансовый характер, работать становится сложнее. А на съёмках первой части с какими проблемами мы могли столкнуться? Что наш оператор приехал на съёмки и забыл камеру дома — вот такая была ситуация. Особо никаких проблем не было, все это было от души, на радости.

Было много интересных историй. В то время, когда мы снимали первую часть [в 2012 году — прим. ЦСН], еще не было квадрокоптеров, чтобы, допустим, сверху снять автомобильную проездку. И Женя приехал на Байкал и увидел ребят, которые ехали из Саратова до Владивостока, и у них был большой дельтаплан. Они ездили, останавливались в разных городах и летали. Женя, естественно, смекнул, договорился с ними, и мы сняли несколько планов с их дельтаплана, как мы едем по дороге в лесном массиве. В общем, все на ходу как-то появлялось, люди помогали. Город у нас небольшой, поэтому все мы друг друга знаем. Мы просто всех своих друзей подтягивали — если писали какого-то персонажа, значит, это был наш друг, про которого мы рассказываем. Это сейчас у нас встала огромная проблема с актерами, с ребятами по технической части — помощник оператора, хлопушечники. Нет у нас таких людей. У нас есть целый институт культуры, в котором зачем-то закрыли кафедру актерского мастерства — не понимаю, зачем. У нас очень много появилось продакшнов, кто-то снимает документальное кино, кто-то художественное. Спрос-то есть, а актеров не хватает. И если ребята более-менее талантливые, то они все уезжают. А могли бы уже открыть кафедру кинематографии, выпускать своих ребят и вообще ни в чем не нуждаться — сделали бы свой маленький Буревуд в Бурятии и снимали бы кино. У нас очень много красивых локаций, очень много талантливых людей, и по сравнению с Москвой все очень дешево можно было бы делать.

А у вас не было мысли перебраться в Москву, учитывая то, как здорово стал развиваться ваш продакшн?

Если мы все переедем, мы просто рассыплемся, растворимся и потеряемся. Каждый начнет на кого-то работать, автор кому-то писать, актеры где-то сниматься, продюсеры займутся своими вещами. Конечно, хотелось бы развивать это все в своем регионе. Я сейчас учусь в Москве, потому что решил свою квалификацию поднимать — в Улан-Удэ я уже у всех поучился, там я сам могу преподавать. Но я думаю, что если работать, развиваться, то только у нас в регионе — и если мы будем это делать, не сдадимся, то, уверен, лет через 10–20 все будет. Будем работать и снимать на всю страну, делать хорошие, качественные продукты и так же их прокатывать по всей России.

В Москве я бываю на съёмках и удивляюсь, как много людей работает на площадке. У нас, допустим, в продакшне 5 человек, а когда начинается производство, то 30–40 человек, и каждый занимается своим делом. И даже если какие-то форс-мажоры, допустим, у костюмера проблемы, то реквизитор ему обязательно поможет, хотя он абсолютно не обязан. А в Москве каждый сам за себя, и так много людей. Был тут один парень, которому платили 2500 в смену за то, что он просто кричал: «Тишина! Тишина!» во время съёмок. Ну зачем это? Как-то же надо оптимизировать процесс. И мы за это.

Как за эти годы развивался Ваш персонаж? Как все пришло к тому, что Каша стал главным героем своего, отдельного фильма?

Наши авторы в первой части всех убили, и надежды на продолжение особо не было. А когда фильм выложили на YouTube, начался бум, миллионы просмотров, и мы поняли, что зря мы всех убили. И стали снимать приквелы. Были вторая и третья часть, а историю Каши мы решили рассказать в четвертой. Фильм про то, чем занимался Каша и почему он стал такой дурачок. Ну такой, беспредельщик. Мы же не рождаемся такими сумасшедшими, почему-то мы такими становимся — значит, что-то на нас влияет. Где-то улица, где-то семья, где-то еще что-то. И вот в четвертой части на него повлияла, получается, семья — брат ему не доверял, не верил в него. И Каша плюнул на все и стал заниматься плохими вещами. Думаю, зритель поймет, к чему мы ведем, и пазл сложится.

А какой Каша лично для Вас?

Костяк «БайкалКино» — мы все родились и выросли в очень криминальном районе, мы там сформировались. Нас просто творчество спасло — кто-то в КВН играл, кто-то музыкой занимался, поэтому мы не пошли по плохому пути. Но, естественно, было очень много таких знакомых, и по сей день много ребят, кто раньше жил или до сих пор продолжает жить такой жизнью. И когда мы Кашу делали, я просто вспомнил всех этих ребят — такой сборный получился персонаж. Потом он в процессе развивался, я взял что-то от Кости [Константин Озеров, исполнитель роли брата Каши — прим. ЦСН], от его персонажа — мы же братья по фильму, должны быть чем-то похожи. В четвертой части я опять начал играть того беспредельного Кашу, а режиссер Саша Амиров мне сказал — не надо этого делать. Давай снимем другое кино, и пускай этот герой будет тобой. Я говорю: «Саш, но это же неинтересно. Наш зритель ждет именно того персонажа». А он говорит: «Нет, мы делаем совершенно другое кино, это отдельная история, это самостоятельный фильм». Так что тут я играю себя. Боюсь, что зрителям станет неинтересно, потому что они будут ждать Кашу, а увидят Сашу Фролова. В герое должен быть героизм, даже если он плохой, отрицательный — а в Саше Фролове ну какой героизм? Но зритель — главный судья, пусть он решает.

Российское кино часто критикуют за большое количество «чернухи», за некрасивую провинцию, где люди якобы погрязли во вредных привычках и криминале. Ваш фильм при желании также можно было бы обвинить в использовании подобной стилистики — в частности, Ваш персонаж напрямую сталкивается с проблемой наркозависимости. Каково Ваше мнение, нужно ли показывать подобные темы в кино?

Мы же говорим о нашей жизни, у нас главный критерий — это правда. В художественном маленько варианте, но не отходить, не придумывать. Вот у нас в четвертой части тема наркомании. Мы в наших фильмах не говорим, что нужно вот так жить — так только глупый человек может понять. Человек думающий поймет, что мы показываем, к чему это может привести. Если есть возможность, лучше не лезть туда, а если ты уже залез — так останавливайся и выходи поскорее, пока ты не сыграл в ящик. Мы, наоборот, своей чернотой людей окунаем туда, чтобы они увидели это, и что-то у них в голове сыграло. Мне пишет много ребят, которые говорят: спасибо вам за эти фильмы, потому что у меня был такой период в жизни, я почти так же жил, как ваши герои, не думал о завтрашнем дне. А ваш фильм помог мне понять, выйти, и сейчас я завел семью и очень благодарен вам. Представляете, как приятно слышать такие отзывы? А где все были, когда это начиналось? Мы снимаем об этом, чтобы этого было меньше.

Будет ли проект развиваться дальше? Ждать ли нам продолжение истории?

Наверное, это финал, заключительная история про Решалу. Мы все взрослеем, стареем, морщины у нас появляются. Все, кроме Константина Озерова — он у нас почему-то нестареющий. Но у нас есть еще множество сценариев, проектов, и, я думаю, найдутся люди, которые захотят вложиться и все это снять. Лично я собираюсь пробовать себя в других ролях. Не хотелось бы застревать в образе криминального Каши, хотя в Москве мне все время предлагают подобное.

Грустно расставаться с проектом?

На самом деле, да. Мы недавно давали интервью вчетвером, так вспомнили тоже, как все начиналось. Постоянно вспоминаем о нашем Жене Замалиеве — если бы не было его, вообще бы ничего не было [Евгений Замалиев скончался от онкологии в 2019 году — прим. ЦСН]. Женя для нас — это все. Если я к старости приеду в Улан-Удэ и открою кафедру кинематографии в нашем институте, то она будет носить имя Евгения Замалиева. Конечно, очень грустно, но зарекаться не надо — вдруг найдется человек, мысли, силы чтобы написать какую-то историю. Может быть, и будет продолжение. Все же зависит от зрителей. Если им понравится, если они будут просить и требовать, то, возможно, мы соберемся и еще что-нибудь сделаем. Жизнь покажет.

Фото: KION

18+