5 декабря в московском клубе «16 тонн» прошел совместный концерт британской группы Moon’s Opium и солистки группы «Фабрика» и проекта TONEVA Ирины Тоневой. Уже 8 декабря артисты снова выйдут на сцену столичного бара «Дефакто» - в преддверии концерта «Центральная Служба Новостей» пообщалась с музыкантами об их творчестве и жизни русскоязычной группы в Англии.
Дмитрий, Евгений, Вы в соавторстве пишете музыку и тексты для песен группы. Как Вы познакомились, как родился совместный проект?
Дмитрий, гитарист группы Moon's Opium: В 2005 году все образовалось. Мы познакомились, если честно, в гараже в Риге. Нам было лет по 16, у нас были простые гитары, доставали откуда-то какие-то колонки, усилители советского производства. Играть не умели, если честно. А потом я уехал в Лондон, и вот последние 15 лет живут там, а Женя в Риге. Но мы регулярно друг к другу летали, «вот есть песня — давай сделаем».
И в какой-то момент это оформилось в Moon’s Opium?
Дмитрий: Да. Название Женя принёс давно, оно у него уже было, а я не противился. Очень долго мы нигде не выступали — просто играли, что-то выкидывали, что-то приобретали, учились. В 2016 году Женя ко мне прилетал, мы выступали в Лондоне, Бирмингеме, Манчестере — в пабах, клубах, но это было недолго.
Почему Вы решили делать именно русскоязычный материал и как на него реагирует английская публика?
Евгений, солист группы Moon's Opium: Специфика и культура в Англии другая — они слушают совершенно другую музыку. И вот эта русская наша культура — она им чужая. У них там гранж, пабы, а это всё не то. Они не понимают не то, что мы поем на русском, а менталитет. Как и мы, например, не можем какую-то музыку слушать, например, из Африки. Для экзотики — да, но каждый день в плеере мы её слушать не будем.
Дмитрий: Мои родители из Смоленска, мы русские ребята. Я всегда хотел приехать в Россию — с музыкой, без музыки. Дело в том, что там народ не совсем понимает музыку такого характера, такого мышления. У них там есть свое, и чужого не надо. Они своим маленьким мирком живут, и наша музыка для них неактуальна. Мы давно уже знали, что приедем в Россию. Еще в 2007 году, когда я пытался иммигрировать, не знаю, почему я не поехал в Москву. Мне казалось что в Риге, что в Москве — одно и тоже. 900 км, что поменяется? На самом деле нет, многое по-другому.
Фото: © Валентина Ярцева
Какие у Вас впечатления от Москвы?
Евгений: Нам здесь очень нравится у вас, приятно, как дома. Нас Ира здесь водила, рассказывала много всего. Остались только хорошие впечатления, хотя ходили слухи, что в России люди не очень доброжелательные, но я пока на таких не натыкался. Это какие-то стереотипы, и я убедился в этом сам. Мне все понравилось.
Ирина, как сложилось Ваше сотрудничество с группой?
Ирина Тонева, певица: Мне написал Дима: «Здравствуйте, Ирина, мы русскоязычная группа из Великобритании. Пишете ли Вы сами музыку? Давайте посотрудничаем». Я говорю, да, я пишу, у меня есть свой авторский проект TONEVA — инди-поп, электро-поп. Он написал мне в марте в Facebook*, а я увидела письмо через 2 месяца (не люблю эту старинную соцсеть, у нее какой-то неприятный дух) . Когда оповещение странным образом просочилось в мой телефон, ответила сразу: «Давайте дам вам телефон своего директора». А потом подумала, что лучше по творчеству напрямую общаться. Мы стали переписываться, Дима прислал их музыку. Говорит, нам нужны партии для фортепьяно и на бэках там где-то что-то спеть. А я обожаю бэки, голоса строить, я обожаю хоры, многоголосье!
Дмитрий: На самом деле, я не питал надежд, когда писал — ну получится, и получится. Я в марте написал, а в июне только все началось. Я даже, если честно, забыл.
Ирина: В процессе творческих переписок Дима говорит: «Ира, давай сделаем концерт, мы хотим приехать в Россию, хотим петь для русских людей, нас сюда прямо тянет». Я пришла в «16 тонн» договариваться насчёт своего концерта и концерта Moon’s Opium. Тем временем ребята репетировали в Англии и Риге, потом они приехали, я вот их и встречала. И четыре дня мы репетировали совместно в Москве.
Фото: © Валентина Ярцева
Вы находитесь в Лондоне, в Риге, Ирина здесь, в Москве — как Вы дистанционно эту работу выстраивали, даже не будучи знакомы лично?
Евгений: Собственно, у нас уже есть опыт — мы работали так с Викторией Билоган, пианисткой «Би-2», которая писала для нас клавиши. Она живёт в Австралии и делает это дистанционно — просто записывает свои партии у себя. Мы созванивались, обговаривали эти партии, и потом она файлы присылала нам. А мы уже, как говорится, все собирали и выпускали трек.
Ваши песни очень хвалил Шура Би-2. Сотрудничаете ли Вы с ним как-то сейчас?
Евгений: Прямо такого тесного общения нет. Он нам помогал с аранжировкой, когда мы делали песню «Воля». Мы писали варианты, советовались — он говорил, вот это убрать, вот это, парни, оставлять не стоит. Общение было пока что на таком уровне — чисто профессиональное.
А у вас есть какой-то личный референс в творчестве?
Евгений: Я референс старался наоборот убрать. Я уже лет пять стараюсь музыку вообще никакую не слушать, чтобы не было от каких-то групп влияния. Поэтому то, что я слышу из музыки в последнее время — это либо друзья поставили, либо кто-то ещё показал, так, одну-две песни из разных стилей вообще. Но я больше стараюсь черпать изнутри, чтобы выработать вот это индивидуальное, то, что я хочу показать.
Как бы Вы презентовали свою музыку для российского слушателя?
Евгений: Мы в принципе не пишем песни для кого-то. Недавно нам задали вопрос про целевую аудиторию — мы, наверное, пишем больше для единомышленников. Мы не стараемся понравиться всем, это не нужно. И мне приятно самому, и Диме, я думаю, тоже, когда на концерты приходят люди-единомышленники, которые чувствуют то же самое. С которыми мы на одной волне, которые понимают слова, ощущают ту же боль, как мы её когда-то ощущали. Когда просто красиво, но ты ничего не чувствуешь — это не то. Много блеска, но внутри ничего нет. Смысл музыки — это когда я хочу показать то, что из меня исходит, и синхронизироваться с другими людьми.
18+
* Компания Meta Platforms Inc., владеющая социальной сетью Facebook, по решению суда от 21.03.2022 признана экстремистской организацией, её деятельность на территории России запрещена.
