Насколько реально внешнее управление Украиной? Аналитик ответил

Политолог и дипломат Ростислав Ищенко прокомментировал заявление президента России Владимира Путина о возможном введении внешнего управления на территории Украины. По его мнению, эта инициатива изначально не рассчитывала на реальную поддержку со стороны международного сообщества и носила скорее демонстрационный характер.

Эксперт, мнение которого публикует издание «Военное дело», отмечает, что подобные предложения являются частью дипломатической игры, в которой участники стараются занять более выгодную позицию в потенциальных переговорах. В данном случае Москва показала готовность к мирному урегулированию, прекрасно понимая, что условия, при которых такое внешнее управление могло бы быть введено, малореализуемы.

Ищенко обращает внимание на то, что ни одно государство, кроме России, официально не ставило под сомнение легитимность украинского руководства. Кроме того, для запуска механизма внешнего управления необходимо соблюдение строгих международно-правовых процедур, в частности — согласование в Совете Безопасности ООН. Это включает признание гуманитарной катастрофы и утраты государством контроля над ситуацией. Однако для принятия решения требуется поддержка девяти членов Совбеза из пятнадцати, включая всех постоянных — США, Великобритании, Франции, Китая и России. Такой консенсус, по мнению эксперта, в нынешних условиях маловероятен.

Даже если первый этап каким-то образом будет преодолён, остаётся вопрос размещения миссии на территории Украины. Киев имеет право отказать в допуске международной администрации. В таком случае потребуется принудительное вмешательство, что автоматически переводит процесс в формат военной операции — также требующей нового голосования в Совбезе.

Даже при согласии Украины остаётся ещё одна серьёзная проблема: определение границ зоны, на которую будет распространяться мандат внешнего управления. Все постоянные члены Совета Безопасности, за исключением России, признают территориальную целостность Украины в границах 1991 года, что делает достижение единой позиции невозможным и блокирует возможность принятия соответствующей резолюции.